Но Брок, увлекшись предстоящим действом, не слышал бормотаний двойника. Да если бы и слышал, что бы он смог сказать тому в ответ? Так уж повелось на Руси – хоть параллельной, хоть косоугольной, хоть и вовсе клетчатой в крапинку, – что застолье, оно как-то в основном без кваса обходится. А Броку хотелось сейчас именно квасу. Вот до того захотелось вдруг, что спасу нет! И сыщик, зажмурившись, представил себе сладкую, чуть с кислинкой, холодную, бодрящую жидкость, пенной струей наполняющей рот.

Очень реально он это все представил. И, вспомнив жест Берендея Четвертого, щелкнул пальцами. Вот только рот открыть – и не подумал. И открыл его только лишь, чтобы истошно завопить, когда холодная струя, словно из брандспойта, вдарила ему прямо в лицо.

Сыщик захлебнулся и, кашляя, схватился за горло. А квас все лился и лился на него, возникая со змеиным шипением в полуметре от лица, даже когда несчастный Брок побежал, петляя меж березами.

– Падай! – крикнул двойнику Брок-два и спрятался за ближайшее дерево.

Несчастный любитель кваса упал. Скорее всего не потому, что послушался коллегу, а просто потому что споткнулся. Или со страху. Но падение ему помогло. Треснувшись (четвертый раз!) лбом о корень, он жалобно завопил:

– Да сколько можно?! Прекратите немедленно!

И квасный ливень немедленно прекратился.

Сыщик номер два осторожно выглянул из-за березы. Порыскал взглядом вокруг и на цыпочках, замирая от каждого шороха, пошел к лежащему ничком собрату.

– Как ты? – шепнул он, склонившись к приятно пахнувшему хлебом и дрожжами мокрому телу.

– Как-как… – пробурчал, не поднимая головы Брок-один. – Замечательно. Я бы даже сказал, волшебно. Из моей головы скоро получится одна большая шишка.

Сыщик наконец-то перевернулся вверх лицом и сел. С него текло. А на лбу и впрямь красовалась внушительная багровая выпуклость.

– Ты это… поколдуй, чтоб прошло, – сочувственно поцокав, предложил сердобольный Брок-два. – И одежду заодно высуши.

– Что?! – подскочил сыщик номер один, похожий в облепивших тело мокрых рубашке и джинсах, тоже почти черных от кваса, на только что форсировавшего реку ниндзя. – Да чтобы я… да чтобы хоть один еще раз!.. Нет уж. Я лучше с шишкой похожу. Не такая уж она и тяжелая. А одежду пойду вон в речке постираю.

Брок скинул ботинки, вылил из них квас и принялся раздеваться, ничуть не стесняясь дубля. Да и то сказать – чего ж себя-то стесняться?

– А знаешь, в чем твоя ошибка? – спросил сыщик номер два, отвернувшись все-таки от стриптизера поневоле. – Ты, небось, квас как таковой представил. Так сказать, в виде жидкости.

– А надо было в виде твердости? – буркнул Брок-раз, стянувший уже рубашку и принявшийся стаскивать штаны, которые прилипли к ногам и ни в какую не желали с ними расставаться. – Чтобы еще раз по лбу получить?

– Надо было в виде бутылки, – сказал Брок-два. – Желательно пластиковой. Во избежание, так сказать, телесных повреждений.

– Ну вот и представляй себе на здоровье, – просопел первый сыщик, справившись наконец с одной штаниной. – Тренируйся, как говорится, пока я отмываться буду. Мне можешь не оставлять, я из речки попью.

– Ладно тебе, – отмахнулся Брок-два. – Иди давай, мойся-стирайся, а то время уже к вечеру близится, а у нас с тобой никакой стратегии не намечено.

– Ну-ну, – сказал Брок-один, сняв все-таки джинсы. – Вот и подумай заодно. Все равно тебе делать пока нечего. – И он торопливо зашагал к речке, размахивая рубашкой и штанами, с которых во все стороны летели брызги вкусно пахнувшего кваса.

Оставшись один, сыщик номер два уселся на травку и облокотился спиной о прохладный березовый ствол. Древесная прохлада тут же напомнила ему о жаре, которая порядком уже ему надоела. Тем более, после такого неожиданного перехода из зимы в лето.

А вспомнив о жаре, Брок-два понял, что тоже очень хочет пить. Желательно чего-нибудь холодненького. И он решил все-таки рискнуть и чуточку поколдовать. Но, памятуя о неудачном опыте «братца», сыщик не решился экспериментировать с напитками. Он решил создать мороженое. Большое, огромное мороженое! Холодное. Нет, буквально ледяное!..

Послышался шум ломающихся веток. И тупой удар. Странно, что его Брок-два тоже именно услышал, а не почувствовал. И это было последнее, что он вообще услышал перед тем, как его накрыла ледяная тьма.

Брок-один тоже услышал странный шум позади. Ему даже показалось, что напарник что-то крикнул. Брок обернулся, но он ушел уже достаточно далеко, и из-за белых стволов не было видно того места, где они расстались с дублем. Возвращаться не хотелось, и сыщик позвал:

– Эй! Ты чего там?

В ответ лишь ветерок тихо прошелестел по березовым кронам.

– Ответить ему лень, – проворчал Брок. – Ну, значит так сильно надо.

И он продолжил путь к речке, логично рассудив, что срочно он «близнецу» ну никак не мог понадобиться.

Выйдя на берег, сыщик с радостью отметил, что по речному руслу течет именно вода, а не молоко или какой-нибудь портвейн. Вряд ли стирка в подобных жидкостях существенно улучшила бы вид его испачканной одежды. Плохо, что не было мыла. Брок даже подумал на миг, не воспользоваться ли волшебством, чтобы создать немного стирального средства, но тут же оставил эту затею. Мало ли что. Еще засыплет стиральным порошком насмерть. И он принялся полоскать рубаху просто так, в прозрачной, освежающе-прохладной, вкусной даже на вид воде.

Сразу вспомнилось, что он так и не напился. Да и помыться самому тоже бы не мешало – тело и волосы были липкими от кваса. Поэтому, отложив рубаху, Брок сел на травку – берег здесь был травянистый, полого спускающийся к речке, – и опустил ноги в воду. Вода обдала кожу свежестью – достаточно прохладной, но в то же время не столь холодной, чтобы передумать погрузиться в нее полностью. И он погрузился. Окунулся, нырнул. Радостно отфыркиваясь, проплыл саженками до середины, но, увидев, что его быстро сносит, повернул назад. Нащупав ногами дно, подошел чуть ближе к берегу и, стоя по пояс в воде, помыл голову и обтер ладонями тело. Вылезать из воды не хотелось, но солнце неумолимо клонилось уже все ближе и ближе к линии горизонта, и Брок забеспокоился. Все-таки они с «братцем» обещали своим спутникам вернуться через полчаса. А прошло уже наверняка больше. Поэтому сыщик быстро выбрался на берег и снова взялся за одежду. Но стоило наклониться к ней и почувствовать запах кваса, как захотелось пить. Обругав себя, что не догадался напиться, пока плавал, сыщик вытянулся на травке и опустил лицо в воду. Сделал несколько жадных глотков и застонал от блаженства. Такой вкусной воды он не пил с детства, с тех самых пор, когда ездил с родителями к бабушке в деревню!

Вспомнив о детстве, Брок неожиданно расчувствовался. Перевернулся на спину, закинул руки за голову и, уставившись на пушистые, словно розовая сладкая вата, облака, окунулся, как недавно в речку, в неспешное течение разрозненных мыслей. О детстве он вспоминал недолго. С бабушки и родителей его мысли перескочили на супругу. Прошло менее суток, а он уже чертовски соскучился по своей Иришечке. Брок даже тихонечко поскулил, благо никто не слышал. Подумалось о том, что он вообще делает здесь, как оказался в такой ситуации, что еще вчера показалась бы ему горячечным бредом? Параллельный мир, двойник, затем вообще разнузданная чертовщина с говорящими живыми царями, молочными реками, пивными возлияниями (тут Брок покраснел) и, что совсем уж ни в какие ворота не лезло, настоящим волшебством!